Бабушка, можно к тебе приехать пожить?
Глава 200. Вот такой рождественский вечер
До Нового года осталось совсем ничего, бабушка предложила Кате до Рождества не приходить к ней, та ведь будет занята. Вот шестого вечером может прийти к ней, если внуков отведёт к другой бабушке. Ритуал делается на плодородие и удачу в следующем году.
Начало. Предыдущая глава
— Но это если у тебя получится, тебя могут в любой момент позвать пациенты, съедят что-то не то или выпьют лишнее – спасай, Екатерина Дмитриевна. И скорых на всех не хватит.
— Бабушка, конечно, придётся спасать. Не первый раз такое случается, правда, в основном второго или третьего числа обращаются, когда у всех нормальных людей выходной.
А вот Гена так и остался дома с женой. Не сразу она его приняла, но «ради сына»….Решила, ч то оступиться каждый может, а шанс должен быть у каждого. А сын действительно был очень рад. Попросил он папу отвезти его на ёлку, мол, здесь на Новый год никаких развлечений.
— Сынок, у меня нет машины, та машина – служебная. У водителя выходные, он с семьёй будет, а у меня и прав нету, чтобы самому её водить. Но я что-нибудь придумаю. И придумал. Договорился с водителем УАЗа, срубили они достаточно высокую ёлку и установили её как раз на площади, недалеко от кафе.
С владельцем кафе, а это был уже нормальный адекватный владелец, договорился, чтобы тот организовал продажу неалкогольных напитков, что-то вроде мероприятия. На все посещаемые места наклеены были объявления, чтобы жители пожертвовали на ёлку одну игрушку или гирлянду, а после 14 января все заберут принесенное назад. Ну и написано было, что в кафе будут все праздники продаваться чай, кофе и другие напитки по сниженным ценам.
Объявления были расклеены двадцать пятого декабря, а уже двадцать шестого ёлка была украшена почти полностью. Ну без гирлянд, куда их подсоединить, но и без них было прилично и создавалось предпраздничное настроение. Почти каждый, даже если и не ставил дома ёлку, нашёл у себя игрушку, может, на чердаке и принёс украсить общественную ёлку.
Кто-то снег расчистил, к то-то принёс пластиковые и деревянные ящики, чтобы посидеть. В общем, как-то и настроение поднялось. А тут двадцать девятого числа с утра люди увидели, что практически половины игрушек на ёлке нет. Настроение у всех было мерзо_+пакостное. Некоторые злорадствовали:
— А что же вы хотели? Нашим нужно, чтобы вокруг ёлки проволоку колючую протянуть и ток пустить по проволоке. Не додумался, Гена? Э-эх, детский сад. Чего удумал, чтобы не обобрали.
Многие, чьи игрушки были украдены, расстроились. Дело не в игрушке, а в том, что было украдено у народа праздничное настроение. Тут как раз в магазин пришла Ворониха. Услышав разговоры, особенно разорялась и изощрялась Ольга Рябая, она спросила, что тут случилось.
— Да вот украли игрушки с ёлки. Ты, Светлана Акимовна, такой мелочью не занимаешься, естественно. Да и игрушку не приносила, ты разве что веник травяной можешь повесить, что же тебе переживать, — Ольгу явно понесло.
— Так и ты не приносила, чего пенишься-то?
— Приносила! Шарик!
— Ты кого обмануть хочешь? – Ворониха смотрела Ольге прямо в глаза до тех пор, пока та не смутилась. А затем подошла ближе к ней, щёлкнула пальцами и сказала: — ну, рассказывай всем, кто игрушки снял и куда дел?
— Митька мой снял. Повёз на рынок сегодня с утра продавать, там некоторые очень интересные были, за них должны хорошо заплатить.
Голос у Ольги был механический и безжизненный.
— Звони Митьке, чтобы все вернул назад, что не успел продать. А то я вызову участкового.
Ольга кивнула головой, достала мобильный и набрала номер.
— Митя, не продавай игрушки, вези домой. Как, всё продал? Оптом?
Ворониха обвела всех, кто стоял в очереди в магазине и спросила – все ли слышали? Народ прорвало, никто и не ожидал, что Ольга, которая больше всех возмущалась и сыпала проклятиями, организовала все это. Они все накинулись на неё, готовы были разорвать, но Ворониха подняла руку:
— Ану цыц! Если полиция на это дело. Вот пусть председатель вызовет участкового. На время, когда игрушки на ёлке висели, на общественной, думается, это уже кража общественного имущества.
А Гене уже доложили, что ёлку обокрали. Он и сам приехал и рассматривал то, что осталось. Тут его сразу увидели в окно, выбежали все, наперебой начали рассказывать о произошедшем. В общем, Ольга Рябая и её дружок Митька Сопрыкин новый год встречали в «обезьяннике» за нарушение общественного порядка.
Это немного подняло настроение односельчанам, а ёлку украсили дети поделками из цветной бумаги, мишурой и дождиком. Все праздники народ толпился у ёлки, а кафе делали выручку на чае, горячем сбитне.
Новый год, как заведено было уже у друзей, отмечали вместе. И детям не было скучно, и их родители могли посидеть спокойно. Спиртное никто практически не употреблял, как-то и не тянуло, поэтому в других компаниях чувствовали себя не в своей тарелке. А шестого числа, как и предполагала Ворониха, Катя не смогла прийти.
Вернее, она приготовила все на праздник, муж с детьми пошёл в гости своему отцу, тот уже был старенький, Катя собралась к своей бабушке. И тут звонок в калитку. Накинув куртку, она вышла из дома и подошла к калитке. Там стояла испуганная женщина, вытирая руки, которые были измазаны чем-то похожим на кровь.
— Муж разрубил себе ногу, его повезли к медпункту, а я за вами. Так переживала, чтобы вы никуда не ушли…
— Сейчас возьму ключи и оденусь, — коротко ответила Катя, понимая, что времени расспрашивать нету. Через пять минут, она, закрыв дверь дома и калитку, а также наложив защиту, ведь вечер под рождество, значит, всякие могут бродить по свету, она почти бежала к медпункту. За ней едва поспешала жена того мужчины.
Все вместе — жена и сосед, который привез на тележке садовой мужчину, так как дома ничего больше не было из транспорта, внесли раненого в перевязочную. Пол, естественно, был в крупных каплях крови.
— Так, а теперь все вышли и подождите в коридоре, — дала команду Катя, моя руки под краном. В помещении медпункта было прохладно, примерно плюс десять, главное, чтобы ампулы не лопали. Ну не греть же пустое помещение да плюс двадцати двух? Быстро закатала брючину, тут уже не до церемоний. Хорошо, что штаны были домашние, не успел переодеться в нарядное.
Там жена или кто навязали узлов из простыни, полотенца, все пропиталось. Наложив жгут, срезала все тряпки и начала проверять шов. Кость, естественно, была задета, рана глубокая. Далее всё, как обычно. Промыла, обезболила, проверила, есть ли грязь. Потом включила другое зрение – чисто. Да и не могло ничего быть, ведь кровь всё смыла.
Попутно разговаривала с мужчиной, ведь тот потерял много крови и мог отключиться прямо на столе. Конечно, скорую ждать – можно и не дождаться сегодня. Начала сама сшивать рану. А что было делать? Рассказывала мужчине, что делает, спрашивала, согласен ли он, что она сама все будет делать или попробовать вызвать скорую.
— Нет, Екатерина Дмитриевна, я вам вполне доверяю. Главное, ногу спасите.
— Нормально всё будет с ногой. Но вот у ёлочки хоровод до весны водить не сможете. Главное, не перерубили пополам кость.
Потом она решила использовать свои возможности, магические, чтобы быстрее срослось и кровь больше не текла. Сделала укол, заварила горячего чая ему, добавив кроветворных трав и напоила. Потом позвала жену с соседом, чтобы забирали пациента опять на тележке домой.
Было достаточно поздно, пока все сделала, да ещё и помыть нужно было полы и инструмент, протереть полы с хлоркой, поэтому к бабушке уже не пошла.
