Дом лесника

Дом полыхнул так как будто был сделан из бумаги. Внутри слышны были крики, кто-то пытался выбраться через окна, кто-то ломал дверь, но всё было бесполезно. Наконец один смог выбить каким-то образом стекло в окне, буквально вывалился из окна. На нём горела одежда, поэтому он катался по земле, пытаясь сбить огонь.

Увидев Сергея, который стоял посреди двора и смотрел на то, как горел его дом, мужчина прохрипел, протягивая к нему руку:

— Помоги!

Но Сергей даже не посмотрел на него. Он смотрел на свой дом, который полыхал и его глазах отражался пожар, а может, это был и не пожар. Теперь ему было негде жить, но, казалось, его это совсем не волновало. Он стоял и смотрел на пожар ещё долго, пока огонь не стал затухать.

Вот уже и воплей давно не было слышно, очаги огня ещё кое-где вспыхивали и тут же гасли. Постояв немного, он потёр запястья, на которых остались багровые рубцы после того, как бандиты его туго связали проволокой и бросили возле собачьей будки, чтобы потом ещё раз пытать. Полкан, его верный друг, лежал рядом с будкой, уже околевший.

Знал, что никто сюда не сунется сам, поэтому нужно было идти самому в село. Чтобы там ни было, но ему, как бывшему зэку, отсидевшему двенадцать лет по 105- й от звонка до звонка, доверия будет мало. Он вспомнил ту ситуацию, которая привела его на скамью подсудимых.

Сергей возвращался домой со смены, как услышал крик женщины, она звала на помощь и Сергей, как настоящий мужчина, рванул туда. На остановке мужчина таскал женщину за волосы и молотил её кулаком по чём попадёт. Конечно, молодой парень кинулся к нему, оттолкнул мужчину, чтобы спасти женщину.

Только вот то ли так должно было случиться, то ли не рассчитал силу, а он ходил в секцию бокса, но мужчина ударился виском о бетонную урну, дёрнулся и затих. А потом прозвучал крик, куда более сильный, чем до этого.

— Уби-л, уби-л моего Тимошеньку. Милиция, помогите!

И милиция тут как тут. Женщина, оплакивая любимого мужа, дала показания против Сергея. Мол, и её он бил и мужа, который её защищал, уби-л. И хотя улики показали обратное, костяшки пальцев у Тимофея были сбиты о жену, на руках запутались женские волосы, она твердила одно – виноват во всем Сергей.

Прокурор настаивал на двадцати годах, но судья, прочитав внимательно документы дела, особенно касающихся волос и сбитых костяшек, вздохнул и дал двенадцать общего режима. Отсидел Сергей от звонка до звонка. Конечно, на работу его с такой статьей брать никто не стал.

С женой он развелся сразу. Когда она пришла на первое и единственное свидание, он ей так и сказал – разводись, нечего тебе такое клеймо иметь, да и сыну. Получится – выходи замуж, а меня забудь. Она так и сделала. Мама, пока живая была, написала ему.

Вот он вышел из ворот тюрьмы, а куда идти? Кому он нужен в свои сорок два года? Ещё перед выходом он вспомнил, что далеко на Южном Урале у слияния рек Сим и Инзер жили его дед с бабкой. Они поселились там давно, ещё в сороковом году.

Они давно уже померли, но мама рассказывала, что дом должен стоять, дом когда-то, как она помнит, был крепким. Вот туда и поехал Сергей. Раза три проверили у него документы, но они были в порядке, поэтому через сутки после освобождения, как раз в июне, приехал он на место. Дом был…ну практически название, что дом. Крыша провалилась, окна повыбивали.

Само село вроде было и не маленькое, но работы там не было. До ближайшего поселка, где был какой-то завод, ехать час, но автобус ходил очень неудачно, в десять утра и в пять вечера. Это ему все рассказали соседи. Обрасти Сергей ещё не успел, поэтому на ночь его никто не пустил. Да он и не просился. Правда, поесть принесли.

— Что делать? Вот куда сейчас? – раздумывал он, сидя на каком-то поломанном стуле и глядя, как над лесом встает луна. Потом решил сходить на могилу бабушки и дедушки, а там будет видно.

Утром соседка принесла ему большую кружку молока и краюху хлеба. Видно её совесть мучила, что не пригласила соседа переночевать у себя.

— Благодарю. Подскажите, в каком направлении кладбище находится. Хотел бы бабушку и дедушку проведать.

— Погоди часок, управлюсь и проведу. Они рядом с моими похоронены, ты сам можешь долго искать.

Сергей сытно позавтракал, затем кое- что начал убирать в доме, а тут и соседка подошла. Она держала в руках букет пионов и тяпку

— Ну, пошли. Цветы и своим, и твоим взяла, а тяпкой сорняки вырубим. То-то твои гостю обрадуются. Давно уже у них никого не было.

На кладбище царила тишина только кое-где пели птицы, деревья выросли и было почти как в лесу. Две могилки, два креста ржавых с табличкой – вот и все, что осталось от дедушки и бабушки, которых Сергей почти не помнил – был у них только в детстве.

Соседка что-то говорила ему, пока чистила могилы от травы, которая была почти по колено. Он что-то ей отвечал, помогал относить срубленную траву в овраг, и не помнил, что. Думал о своём – куда ему идти? Денег нет, жилья нет. Зимы суровые, как перезимует?

Тут соседка остановила свою болтовню и с кем-то поздоровалась. Сергей и себе глянул на пришедшего. К ним подошёл старик, с белой бородой, правда, аккуратно подстриженной и длинными белыми волосами.

— Будьте здоровы, Емельян Кузьмич, также родных пришли проведать? На радуницу, вроде бы, вы уже приходили.

— Да вот опять решил проведать. А вы что же, пришли Лукерью с Фёдором проведать? Постой, Ольга, не их ли это внук?

— Да, я их внук, Сергей.

Старик очень внимательно посмотрел на Сергея, казалось, даже в голову залез и поверил, что там, потом спросил:

— Ты никак отсидел. Ну, ничего, в жизни всё случается. И, как я понимаю, ни денег, ни жилья….Дом –то Фёдора я видел. Ольга, ты хоть покормила человека? А то болтать ты любишь, с болтовнёй и забыть можешь.

— Да что вы, Емельян Кузьмич, и ужин дала и завтрак.

— Хорошо, значит. Я тут сделаю свои дела, а потом зайду к тебе, Сергей. Поговорить нужно.

Убираться они как раз уже закончили, Сергей вынес последнюю охапку травы за ограду, потом помыли руки в небольшом ручье, что тёк недалеко от кладбища и пошли в село.

— Это наш лесник, но он немного того.

— Чего того? Сумасшедший?

— Нет, он при своём уме. Колдун он. К нему люди со всей округи приезжают. Много чего может делать. Да что там многое – практически всё.

— А сколько ему лет? Наверное, под восемьдесят?

— Какой под восемьдесят! Все сто с хвостиком!

Сергей хмыкнул, соседка привирает, это точно, но вслух ничего не сказал. Пришли домой, соседка уже без опаски пригласила его в дом и налила тарелку горячих щей. Он таких не ел, наверное, лет…ну до тюрьмы точно. Съел и не заметил. А соседка ещё добавила. Поблагодарив, не стал злоупотреблять гостеприимством, пошёл домой.

— Ну что, побеседуем? – неожиданно из-за угла его дома вышел Емельян Кузьмич